Hendrix Studio создала сетевой бизнес с годовой выручкой в 50 млн рублей, открывая площадки для любительских занятий музыкой и танцами
Неприметная двухэтажка — здание бывшего заводоуправления в районе Павелецкого вокзала. По коридору с оранжевыми стенами разносится громкая музыка: здесь в разных комнатах репетируют четыре рок-группы. В соседнем зале занимается еще одна — танцевальная. Кажется, работать в таких условиях невозможно, но помещения устроены так, что внутри музыканты слышат только себя. Это лишь один из проектов Hendrix Studio, владеющей самой большой в Москве сетью из 40 репетиционных, 20 танцевальных залов и четырех звукозаписывающих студий.
«У Hendrix есть два начала, — рассказывает ее соучредитель Сергей Оганджанян. — Первое — музыкальное, идущее от конкретной человеческой потребности. И на этот запрос мой партнер решил ответить». Второй совладелец и основатель компании Владимир Хоменко — выпускник Военно-музыкального Суворовского училища. Ради создания удобной репетиционной базы для себя и товарищей он в 2006 году продал машину и свой первый бизнес — небольшую букмекерскую сеть. На обустройство бывшего бомбоубежища в подвале жилого дома ушло более $50 000. Базу назвали Hendrix Studio — по имени легендарного гитариста Джими Хендрикса, кумира Хоменко.
Чтобы студия не была прожиганием денег, Владимир начал продвигать ее услуги — репетиции и звукозапись. Дело понемногу пошло. Он открыл вторую «подвальную» базу. И надо так случиться, что один из клиентов привел соинвестора для Hendrix Studio. В 2008 году президент рекламной группы Twiga Александр Оганджанян искал, где бы записать корпоративный гимн. Выбрав в итоге Hendrix Studio и посетив базу Хоменко, он обрадовался, что здесь можно еще и порепетировать (Оганджанян сам давно играл на гитаре). Он и предложил своему сыну Сергею — тот оканчивал Лондонскую школу экономики и работал в «Тройке Диалог» — присмотреться к этому проекту. Сергей Оганджанян поехал знакомиться с Хоменко. «Мы встретились, поговорили и поняли, что расти надо, но как, куда? — рассказывает он. — Нужна стратегия развития. Системный «бизнесовый» подход и стал вторым началом». Оганджанян получил половину долей в компании в обмен на инвестиции. С деньгами помогли родители. Сумму Сергей не называет, но говорит, что вложения окупились через восемь месяцев.
Студии для репетиций в Москве на тот момент имелись, но разрозненные, зачастую плохо оборудованные и расположенные на окраинах. «Слово «база», как правило, подразумевало одну репетиционную комнату. Никто и предположить не мог, что через несколько лет появятся целые комплексы по 6–10 и даже 12 комнат», — вспоминает фронтмен группы M.A.D. Band Гарик Санько. Владельцы Hendrix решили создать новый формат — «базу у дома» (аналогично клубам «доступного фитнеса»): расположенную близко к жилым кварталам, недорогую, но с хорошим оборудованием и способную одновременно принять несколько групп.
Главной сложностью стал поиск подходящих мест. Для первой совместной точки партнеры выбрали еще одно бомбоубежище — из-за низкой стоимости аренды. Они не брезговали и проблемными площадями, если собственник был готов сдать их дешево. Однажды им пришлось ликвидировать подвальный отстойник с нечистотами, в другой раз — откачивать токсичную краску из цистерн и затем их демонтировать. Зато выходила трехкратная экономия на аренде по сравнению с нормальными помещениями. «У нас достаточно было ошибок, и мы даже закрывали точки», — признается Владимир Хоменко. Другие студии перестраивались или переезжали на новое место. По словам Оганджаняна, среднерыночная стоимость создания базы на четыре комнаты — $150 000. Партнерам удается тратить меньше. Например, только за счет правильного выбора помещения можно снизить расходы на стройматериалы наполовину. Ремонтники обустраивают базы по составленным самими владельцами подробнейшим — до ста страниц — инструкциям.
Дорогостоящая техника требует бережного обращения. Поэтому на работу в Hendrix Studio берут только людей с музыкальным образованием или хотя бы окончивших специализированные курсы. Администраторы настраивают технику под запросы группы и при необходимости инструктируют музыкантов. Стандартная репетиция длится три часа, стоимость сета — от 300 до 1000 рублей в зависимости от времени суток, расположения и оборудования зала. Выручка с одной комнаты невелика — в среднем около 3000 рублей в сутки. Не раскрывая величины прибыли, Оганджанян уверяет, что дело выгодное: инвестиции со стороны понадобились только в начале — на открытие двух новых баз, дальше развитие шло за счет зарабатываемых денег.
Посетителям-новичкам компания предлагает пробные бесплатные репетиции раз в неделю. Для постоянных клиентов есть дисконтные карты. Еще один способ поощрения — абонементы для самых активных групп, дающие право на занятия в двух лучших залах, закрытых для обычных гостей. Зарабатывает Hendrix на увеличении числа клиентов — за семь лет цены на свои услуги компания подняла лишь на 20%. «Мы репетируем уже пять лет, проблем с базами никогда не было — их много, на любой вкус, — замечает Михаил Потапенко, основатель инди-группы «Бен Ганн». — Но у Hendrix есть преимущества: это сеть, охватывающая многие районы, имеется система скидок, и за аппаратурой там постоянно следят».
Средняя месячная выручка Hendrix Studio — 4 млн рублей, или около $130 000 (стоимость одной репетиционной базы). На музыкальные репетиции и танцевальные залы приходится по 45%, остальное приносят услуги звукозаписи. Танцами как заработком партнеры заинтересовались в 2010 году. «Музыкальная тусовка часто хочет потанцевать, устроить спектакль или что-то еще», — объясняет Владимир. Другая часть клиентов — преподаватели танцев, нуждающиеся в постоянном месте для занятий с учениками. Затраты на обустройство танцевальной студии меньше (примерно $100 000 на два зала по 50 кв. м), а спрос сравнительно выше. В 2011 году с этого направления Hendrix Studio получила 60% выручки.
Владимиру сейчас редко удается поиграть самому — на нем, как гендиректоре, висят все операционные вопросы. Сергей совмещает управление деньгами Hendrix Studio с должностью финдиректора группы Twiga. Но собственный проект, кажется, увлекает его гораздо больше. «Мы хотим поддерживать музыку как индустрию, это не только бизнес, но и некая миссия», — считает Оганджанян. Если два года назад Hendrix Studio принимала 4000–5000 человек в месяц, то теперь — 8000–10 000.
В каталоге сайта Repeticia.ru сейчас зарегистрировано 226 московских репетиционных студий, большинство из них одиночные. Под одной вывеской могут работать и несколько точек, но, как правило, не больше трех. У Hendrix Studio — 16 музыкальных и танцевальных баз, открытие еще шести запланировано на этот год.
«Конечно, мы понимаем, что на сегодняшний момент не занимаем и 50% рынка», — признает Сергей Оганджанян. И не без гордости добавляет: «Но мы единственные, кто на рынке заметен». В мечтах у партнеров — создание творческого кластера, или, как они шутят, секты: со студиями, хостелами и кафе, куда желающие смогут приехать, чтобы «забыться в музыке». Такой формат никто пока не опробовал.
Первоисточник
Голосование
1 (100%)
Автор
Тема: Сколько можно заработать на художественной самодеятельности (Прочитано 4376 раз)